Анастасия Семихатских: «Это страшно»

Вчера по всей России прокатилась волна митингов против повышения пенсионного возраста. В Сургуте не было во всеуслышание объявлено о проведении подобного мероприятия, однако, как выяснилось позже, информация о месте и времени сбора демонстрантов все-таки распространялась. Итогом этого стала небольшая акция у бывшего кинотеатра «Аврора», которая закончилась, так и не успев толком начаться. Как стало известно информационному порталу siapress.ru, часть митингующих забрали в отделение полиции. Среди них оказалась и сургутянка Юлия Сажнева. Ее, помимо прочего, окрестили еще и организатором акции, продержав в отделении более семи часов.

Девушка согласилась дать интервью СИА-ПРЕСС и рассказала, что не имеет никакого отношения не только к организации митинга, но даже к участию в нем.

— Юлия, что происходило 9 сентября у «Авроры»?

— Я вчера эту историю рассказывала примерно десять раз, но мне не верят. Повторю снова.

Несколько дней назад в ролике, который я смотрела на Youtube, всплыла контекстная реклама с обращением товарища Навального о том, что 9 сентября в Сургуте в 14:00 на площади «Авроры» будет митинг. Сразу поясню, что у меня очень критичное отношение к этому политику. И в первую очередь — из-за его методов работы с подростками. Ни для кого не секрет, что основная масса тех, кто его поддерживает – это люди, не достигшие возраста административной и уголовной ответственности.

— Однако вы все-таки решили пойти на митинг?

— Да, но в личных целях. Я увлекаюсь современной политикой и в принципе являюсь человеком с активной гражданской позицией. Я фотограф, веду соцпроекты, снимала проект о сургутских подростках. Поэтому решила пойти на площадь и посмотреть, что это действо будет из себя представлять, чтобы потом написать о нем очерк.

Примерно в два часа дня там появились молодые люди в респираторах и медицинских масках, пара пожилых людей. Я удивилась, что не было организованной сцены, микрофонов, колонок, как это обычно происходит на санкционированных митингах. Люди собирались в разрозненные группы по 2-3 человека. Было видно, что они ждут, когда придут политики, депутаты и другие выступающие.

Я подошла к нескольким девушкам и поинтересовалась, что происходит: где представители Навального, ЛДПР или еще кто-либо. И тут они мне смущенно говорят, что митинг-то не согласован.

— Вы не знали об этом?

— Я узнала об этом на месте! Более того: многие люди, которые пришли на площадь, этого тоже не знали. Мы простояли еще несколько минут, и тут я совершила роковую ошибку: на правах публичного человека я обратилась к собравшимся с вопросом: «Уважаемые граждане, вы собрались на митинг? Подойдите поближе».

Тут же появилась съемочная группа СТВ, которая стала снимать меня и задавать вопросы. А я тем временем говорила людям о том, что на наших глазах происходит провокация. Не знаю, чья: штаба Навального или еще кого-то. Я говорила о том, что нам грозят неприятности.

— Как отреагировали на ваши слова собравшиеся?

— Кто-то негодовал, кто-то начал переживать, что их обманули. Но тут появился парень в медицинской маске, который как по шаблону стал тараторить: «Моя-страна-не-уйду-граждане-не-расходимся». Я потребовала, чтобы он показал лицо, однако одновременно с этим еще несколько подростков достали из рюкзаков маленькие агитационные плакаты. И всё. Людей уже было остановить достаточно сложно. Они заговорили кто о чем: о пенсионном возрасте, о ценах на капремонт…

— И тут-то появились представители органов правопорядка?

— Именно. Люди постарше прекрасно поняли, чем все это может закончиться. А дети начали скандировать лозунги. Тогда к нам подошел мужчина в форме и дал пять минут на то, чтобы разойтись. Какое-то время мы с ним разговаривали, я несколько раз подчеркнула, что я вообще против всего происходящего. Но меня не слушали. Из толпы вышли люди в штатском, предъявили корочки уголовного розыска и громко заявили, что у них есть зафиксированные на камеру доказательства того, что я первая подала голос, и что являюсь не просто участником митинга, но его организатором. Они сказали, что я буду задержана до выяснения обстоятельств дела.

— Какова была ваша реакция на это заявление?

— Я отказалась ехать в отделение, но потом мне позволили позвонить адвокату, который посоветовал следовать указаниям сотрудников.

— Вас забрали одну?

— Нет, были люди, которые вступились за меня, высказав свое несогласие. Некоторых из них также увезли. Вместе со мной в дежурной части ГОМ №1 находилось около шести человек. Но это только взрослые люди. Еще забрали нескольких несовершеннолетних. Однако тех, кто выкрикивали лозунги, поймать не смогли — они быстро покинули площадь.

— Как долго вы находились в отделении?

— Примерно до 23:00. Меня допрашивали порядка восьми раз, остальных только по разу. На меня составили сразу два протокола: как на участника митинга и его организатора. Спрашивали вплоть до того, зачем я езжу в Москву: не потому ли, что как-то связана со столичной оппозицией. А у меня там просто живет молодой человек! Спрашивали про Майдан, про отношение к революции. Снова и снова. В итоге я просто начала плакать. Часам к десяти у меня обострилось хроническое женское заболевание, пришлось вызвать скорую, которая увезла меня в гинекологическое отделение в СОКБ. Оттуда я вышла за полночь. Сейчас я дома и нахожусь в ожидании дальнейшего развития событий.

— Вы спрашивали у тех людей, которые были с вами в отделении, как они узнали о митинге? Ведь информация об этом широко не распространялась.

— Кому-то вылезла контекстная реклама в интернете, как это было у меня. Кто-то нашел листовку в почтовом ящике. Кому-то написали в соцсетях или мессенджерах с приглашением прийти. Плюс — журналисты там были наготове.

— Вы сказали о человеке в маске, который первым стал выкрикивать лозунги. На ваш взгляд, сколько ему было лет?

— Его трясло, как осиновый листочек. Мальчишка килограмм сорока веса. Он был в маске, но по глазам видно было, что ему лет 14-15. Я там одного мальчика Бандар-логом назвала, так присутствовавшие подростки не поняли, о чем идет речь. То есть, можно примерно представить их возраст.

Я думаю, эти дети, или часть из них, могли получить какое-то небольшое финансовое вознаграждение за участие в митинге. Но не решусь сказать, с какой именно стороны.

— Как вы классифицируете все, что произошло с вами вчера?

— Вся суть произошедшего в том, что все, что мы видим по телевизору, и что кажется нам чем-то далеким, на самом деле очень близко к нам. Я хочу призвать людей быть осторожными, проверять, согласованы ли те акции, на которые они идут. И главное — обращать внимание на то, куда ходят их дети. Потому что последствия могут быть очень серьезными. И даже для меня, как для взрослого, образованного человека, который вообще не собирался принимать участие в митинге, эти последствия сейчас далеко не очевидны. Дойдет до суда или нет, пока непонятно. Но при любом раскладе на меня уже повешен ярлык участника несанкционированного митинга. Морально это очень тяжело. Это страшно.

По сравнению с другими городами сургутская акция была очень компактной и мало кого затронула. Но и она может иметь плачевные последствия.

(Фото со страницы Ю.Сажневой)

Источник